Работы литовских фотографов 60-х годов прошедшего столетия, едва став известными, были столь высоко оценены профессионалами в стране и за ее пределами, что справедливое представление о времени, лишь с течением которого произведение обретает статус классического, казалось, поставлено под вопрос.
Литовские мастера заявили о себе не социальным протестом, отрицанием коммунистической идеологии или авангардистским художественным языком, хотя их произведения явно не принадлежали нормативной эстетике социалистического реализма.
В повседневности пространств и предметов новому поколению литовских фотографов удавалось проявить всегда ускользающие черты жизни, доступные лишь проницательному и подлинно индивидуальному взгляду.
Так называемая "хрущевская оттепель" конца пятидесятых-начала шестидесятых годов была отмечена некоторым ослаблением тоталитарного пресса, однако понимание властью и обществом роли художника как функционального элемента идеологической машины не изменилось. Поэтому намерения Антанаса Суткуса и фотографов его круга искать новую пластику изображения, более сложные интонации в диалоге со зрителем воспринимались как с интересом, так и с настороженностью.
Не один человек, а единая творческая группа сосредоточила свои усилия на опыте нового воплощения сюжетов, казалось бы, наивных и в достаточной степени освоенных не только фотографией, но и традиционной жанровой живописью. Тем не менее, жест неизвестного, запечатленного камерой в сутолоке воскресного базара, или переданная атмосфера застолья, объединившего большую крестьянскую семью, отчетливо свидетельствовали, что литовские фотографы не оставили ни одной из выбранных тем права на повтор, банальность.
Если и есть секреты у Антанаса Суткуса, Александраса Мацияускаса, Альгимантаса Кунчуса, Ромуалдаса Ракаускаса, Витаса Луцкуса, Вацловаса Страукаса - художников, чьи работы представлены на выставке в Петербурге, организованной Государственным центром фотографии совместно с Союзом фотохудожников Литвы, - то эти секреты в равной степени бесхитростны и недоступны для заимствования. Известно, что подлинно живая национальная культура утверждает себя не в изоляции от мира, а во взаимопроникновении и диалоге с другими культурами. Вряд ли оспорим и тезис о своеобразии внутреннего мира автора как непременном условии того, чтобы приверженность гуманистическим ценностям не ограничивалась декларацией.
Очевидно, эти старые формулы верны, если мэтр литовской фотографии Антанас Суткус, продолжая серию работ "Люди Литвы", над которой трудится всю жизнь, превращает своих героев - случайно встреченных на улицах Вильнюса незнакомцев - в доверительных собеседников зрителя.
Повествования Витаса Луцкуса о Грузии, Азербайджане, Сибири не менее эмоциональны, непредсказуемы и ироничны, чем истории о жизни земляков фотографа. Раскованность, даже некоторая небрежность, которую не следует путать с неаккуратностью дилетанта, придают обаятельную достоверность этим работам, напоминая об истоках "школы литовской фотографии" (факт существования которой первым отметил Анри Вартанов) - фоторепортаже, документальной съемке.
Общие корни ни в коей мере не означают однообразия, диктата некоего "метода" - болезни, погубившей немало ярких художественных проектов и творческих групп в ХХ столетии.
Альгиминтасу Кунчюсу в своих насыщенных, многолюдных композициях удается передать изменчивость и прихотливость душевных настроений.
Ромуалдас Ракаускас, фотограф близкий традициям и метафорическому языку литовской поэзии и театра, философичен и неспешен, как и подобает художнику, исследующему вечные противоречия бытия.
Вацловас Страукас в безыскусных сюжетах о школьниках семидесятых годов обнаруживает энергетику и объем, совершенно неожиданные и свободные от фальшивой сентиментальности.
"Литовские базары" - серия, созданная Александрасом Мацияускасом, доказывает условность противопоставления фотографии "актуальной" и "старомодной". Если в данном случае и можно говорить об этнографическом содержании работ, то исключительно в контексте понимания этноса, как живого и динамичного организма.
Организаторы верят, что выставка 2007 года станет такой же вехой в истории литовской фотографии, как экспозиция в Художественном музее Литвы в 1968 году или московская выставка 1969 года. Мы надеемся, что позитивные тенденции последних лет - изучение архивных материалов, публикация новых критических работ - получат дальнейшее развитие благодаря отклику петербургских зрителей, которые впервые откроют для себя мир шести замечательных художников.
Текст подготовлен по материалам статьи Маргариты Матулите
