Надо признать, что до этой выставки мы ничего толком о Татлине не знали и считали его лупоглазым и малохольным лопухом. А оказалось, что он был большого роста и периодически «кидался» на Малевича, представлявшегося нам доселе главным героем русского авангарда. Почему так? Малевич малевал картины, которые висят во многих музеях, а от Татлина мало что сохранилось... В общем, оказалось, что самым крутым был не Малевич, который открыл, что все изображения состоят из пикселей и тиражировал свои «нули форм», а Татлин, который шагнул от квадратиков (внутрихудожественной проблематики) к реальности. Или даже так. Получается, что из собственной шкуры Татлин вылез аж 2 раза — когда перешёл от плоской живописи к «живописным рельефам», к «работе с реальными материалами», и когда после отвлечённого конструирования занялся «конструкцией» общественно и утилитарно значимой.

После него было много других попыток приближения к «реальности». Д. Споерри приклеивал к своим картинам бокалы и блюдца, И. Кабаков прикручивал к холстам кофейники и лопаты, наконец, М. Дюшан, который выставлял найденные предметы, вообще без картинной плоскости. Но всё это снова искусство для художников и коллекционеров, музейная скука и непосредственно не воспринимается.

Оказывается, все мы — наследники Татлина! Получается, что мы не против Татлина, а за.

Но что нам делать сейчас? Что есть «реальность» сегодня? Из каких «реальных» материалов кропать новые контр-рельефы?

Чтобы не думать самому, я пошёл к студентам (современного Вхутемаса) и загадал эту загадку им. В ответ они придумали мне рельефы из содержимого косметички, айфона, жвачки и трубочек для коктейлей…

Затем фантастические памятники грандиозным событиям общественной или личной жизни — памятник против дискриминации курильщиков, памятник Интернету, памятник волосам Рапунцель…

А вот фантастические экологические изобретения (типа «Летатлина») — бронежилет для Земли, дом-осьминог с лифтами в щупальцах, летательный аппарат для людей с ограниченными возможностями, накладной хвост…

Это лишь подтвердило очевидное. Мы живём во времена, когда былые коллективистские идеи уступили место масс-медиа (с одной стороны) и индивидуалистской мечте о личном успехе и потребительских фетишах (с другой). Идеи переустройства мира головы давно уже не занимают.

Какие грандиозные события последних лет достойны быть воплощёнными в современных памятниках?

Ответы см. на нашей выставке.

Александр Шабуров