Мультимедиа Арт Музей, Москва представляет выставку «Другое измерение» Гарифа Басырова — художника и иллюстратора, без которого история современного отечественного искусства второй половины XX века была бы неполной. На выставке представлены его главные серии 1970–1980-х годов, среди которых — рисунки «Обитаемые пейзажи» и «Горожане за городом», офорты «Космос», «Люди с грузом», «Спящие» и др., а также иллюстрации к культовому журналу «Химия и жизнь», сформировавшие визуальную культуру не одного поколения читателей.

Гариф Басыров родился в 1944 году в поселке № 26 АЛЖИРа (Акмолинского лагеря жен изменников Родины) в Казахстане. В 1958 году поступил в знаменитую Московскую среднюю художественную школу. В 1963–1968 годах учился во Всесоюзном государственном институте кинематографии (ВГИК) на художественном факультете. Коллективная работа над фильмами тяготила индивидуалиста Басырова, который считал, что «художник должен быть одинок», ведь «рождение, творчество и смерть происходят в одиночку, и коллективизм здесь неуместен». После окончания ВГИКа он полностью посвятил себя рисованию, а также начал заниматься офортом и литографией в Студии имени И.И. Нивинского. Графика стала его основным медиумом.

В 1965 году на излете оттепели в СССР появился научно-популярный журнал «Химия и жизнь». Помимо научных статей в нем публиковались фантастические рассказы классиков жанра — Рэя Брэдбери, Айзека Азимова, Станислава Лема и многих других. В 1970-е журнал стал одной из ключевых платформ для художественных экспериментов. Его специфика допускала гораздо бо́льшую стилистическую свободу в иллюстрациях, и редакция привлекала к работе лучших художников. Гариф Басыров пришел в «Химию и жизнь» в 1975 году и проработал там в течение 15 лет. По выражению директора Музея архитектуры имени А.В. Щусева (2000–2010) Давида Саркисяна, Басыров произвел «эстетическую революцию» в журнале. Выпуски с его оригинальными и остроумными иллюстрациями были невероятно популярны, за ними охотились и взрослые, и дети.

Журнальная иллюстрация Басырова отсылает к эстетике сюрреализма как наиболее созвучной научно-популярному изданию. Интерес к сюрреалистам и метафизикам — Рене Магритту, Максу Эрнсту, Джорджо де Кирико и др. — актуализировался в среде советских интеллектуалов и неофициальных художников в 1960-е годы. Юрий Нолев-Соболев, Юло Соостер — обладатель большой библиотеки художественных альбомов сюрреалистов, присланных родственниками из Швеции, Илья Кабаков, Виктор Пивоваров, Владимир Янкилевский и многие другие в той или иной мере прошли через «сюрреалистическую» настройку глаза.

В больших графических сериях «Обитаемые пейзажи» и «Горожане за городом», над которыми Гариф Басыров работал «для себя» с конца 1970-х до начала 1990-х годов, он переосмыслил приемы метафизического и сюрреалистического искусства и создал изобразительный язык, не вписывающийся в рамки конкретного художественного направления. Поэт и художник-концептуалист Дмитрий Пригов писал о графике Басырова: «…хрупкий лист бумаги <…> есть метафора человеческого существования, где в видимой уязвимой оболочке тела умещается огромный замысел».

Персонажи Басырова обитают в «мерцающих» пейзажах. Это узнаваемые сомнамбулические ландшафты спальных районов (натурой для большинства работ стал московский район Матвеевское, в котором жил художник) и в то же время бескрайние марсианские пустыни. Микрорайон, или «наш „эдем“», как называл его Басыров, увиден художником как планета. Круглящаяся и вздымающаяся земля на его рисунках напоминает о теории «планетарного» или сферического видения Кузьмы Петрова-Водкина.

В основе художественной вселенной Басырова лежит разомкнутая драматургическая структура, близкая природе кинематографа. Она придает фантасмагорический характер по сути жанровым сценам. Горожане бегут, играют, плывут, дерутся, но их действия подчеркнуто лишены начала и конца. Застывшие в беспредельных пространствах они принадлежат не только своей действительности, но и иной, метафизической реальности. Персонажи увязают в неприютных ландшафтах, буквально прорастая в них, или, напротив, растворяются, распадаясь и рассеиваясь в воздухе. А еще — вот парадокс — они летают.

Их тучные тела, навьюченные тяжелыми грузами, зажатые в тесные пиджаки и пальто, внезапно оказываются почти невесомыми и, вопреки законам гравитации, воспаряют над окраинами города. Какой-то внутренний экзистенциальный импульс заставляет этих людей вглядываться в облака, смотреть за горизонт, на звезды и приподнимает их над землей.

Полет как способ прорваться сквозь бесцветную повседневность и обрести свободу — один из сквозных мотивов неофициального искусства 1970–1980-х годов. В концептуальном альбоме Ильи Кабакова «Полетевший Комаров» (1974) разворачивается история о летающих людях, которые то «висят в пространстве, почти не двигаясь», то «стараются подняться как можно выше и улететь так далеко, чтобы их совсем „не было видно“». В его же инсталляции «Человек, который улетел в космос из своей комнаты» (1985) одержимый мечтой персонаж совершил побег, катапультировавшись из коммунальной квартиры прямо в космос. В 1983 году на советские экраны вышел фильм Романа Балаяна «Полеты во сне и наяву», отразивший настроение позднесоветского поколения. Главный герой мечтает улететь от опостылевшей действительности, но летать он способен только во сне.

Работы Басырова тонко и точно отразили эпоху 1970–1980-х годов. «Ощущение тайны бытия, вообще тайны — оно есть везде. И эти персонажи в цигейковых воротниках тоже чувствуют ее присутствие. <…> Они пытаются прикоснуться к тайне и усилия свои не оставляют даже в очереди за пивом, ведь они никогда не попадут в Гималаи, поэтому слушают космос здесь», — говорил художник.

Параллельно со своими «большими» циклами с 1980 по 1991 годы Басыров работал над миниатюрными рисунками и создал около восьмисот произведений. Тончайший график, Басыров в крошечных листах выстраивал напряженные пульсирующие пространства своего макрокосмоса.

В начале 1990-х годов Гариф Басыров практически перестал заниматься фигуративным искусством и перешел к абстракции. В 1995 году он создал серию объектов-бриколажей «Инкубусы» (от латинского слова incubus — «кошмар») из обломков, найденных на даче после урагана. Художник говорил, что «это куклы, игрушки или божки, сделанные в следующем тысячелетии, найденные еще позже, но выставленные сегодня. <…> следы разных цивилизаций — от древних до будущих». «Архаические» антропоморфные фигурки кажутся артефактами тех недосягаемых планет, к которым стремятся басыровские герои.

В творчестве Гарифа Басырова высокое и низкое, трагическое и комическое соприкасаются друг с другом. В его работах есть ирония, порой граничащая с гротеском и абсурдом, но в каждой из них пронзительно сквозит сиротливое одиночество персонажей, которым очевидно сочувствует автор. Словно пребывая в летаргическом сне наяву, они тоскуют о далеких неизведанных мирах и мечтают о полетах за пределы земного тяготения.

Кураторы: Анна Зайцева, Мария Лаврова.

Когда: 26.04 - 22.06.2025.

Где: Мультимедиа Арт Музей, Москва.